Покаяние

Эту тайну мой отец, Шкуратов Иван Савельевич, хранил на протяжении всей своей жизни, а прожил он почти 90 лет, не дожив 2,5 месяца до юбилея, и на склоне лет рассказал ее мне, сыну.

Дело было так. Суровые тридцатые годы XX века. В то время мой отец был комсомольцем. Создавались колхозы, в которые насильственно вовлекали крестьян: кто сопротивлялся, раскулачивали и высылали из станицы Глазуновской. И вот осенью наметили одного земляка к раскулачиванию, «богатство» у него было всего пара бычат, одна лошаденка, жена, двое ребятишек и зипуны облезлые. Мой папа его предупредил. Кто-то из станичников донес на отца, его арестовали, посадили в подвальное помещение районной милиции. Начались допросы, начальник милиции угрожал, размахивая наганом перед носом, и кричал: «Чуешь, чем пахнет? Последний раз спрашиваю!». Отец не признался, но ему все же дали срок. Попал он в тюрьму в Сталинград, во время заключения строил Сталинградский тракторный завод, копал траншеи под фундамент цехов, используя только лом и лопату. Потом этапом переправили его в город Горький на строительство автозавода.
Содержались заключенные в ужасных условиях: в бараках по 100 и более человек. Постелью на нарах служила солома, вши заедали. Кормили какой-то баландой из гнилой капусты, многие от голода умирали. Рядом с лагерем располагались жилые дома, и ночью заключенные делали подкопы под забором, копались в мусорных ящиках, и если что-то съедобное попадалось, все шло в пищу. А кушать хотелось постоянно.
На берегу реки Ока была пристань. Осенью туда заходили баржи с зерном, которое ссыпали на берегу в бурты. Заключенные это видели.
«Однажды мой товарищ по несчастью говорит: «Давай сделаем подкоп под забором и наберем зерна, вспоминал мой отец. — Ты, Иван, возьми мешочек, а я буду стоять на шухере». Так и решили. Ночью прокопали под забором подкоп, и я стал набирать зерно в мешок. Вдруг резкий окрик: «Ни с места!». Сердце у меня ушло в пятки. Повернув голову, увидел, что на меня направлен ствол винтовки, и охранник говорит: «Поднимайся, пошли». Заломил мне правую руку за спину и крепко прижал к себе. Идем, я стал его упрашивать: «Отпусти, ради бога, у меня трое детей, жена, ждут меня. Посадили по ошибке». Он мне: «Иди, иди, там рассказывать будешь». Думаю, не видать мне больше своих родных. Будь что будет, подумал я, и резко крутанулся, охранник от неожиданности выпустил меня из объятий, не удержался и полетел с высокого, крутого обрыва в реку. Только услышал его крик и плеск воды. Прибежал в лагерь, «товарищ» спрашивает: «Как ты убежал?». Не стал я ему рассказывать. Всю ночь меня знобило. Утром после подъема провел рукой по волосам, а они все остались в ладони. Прошло уже много лет, а я с содроганием вспоминаю ту кошмарную ночь. Возможно, у охранника были дети, мать, жена, его ждали с работы, и надо же было такому случиться. Не враг же он мне был».
Пусть бог рассудит поступок моего отца.
Георгий ШКУРАТОВ, ветеран труда.
г. Волгоград.